Местный нашелся и повел нас такими закоулками, которые не ожидаешь встретить пусть в маленьком и двухэтажном, но все-таки городе. Жители активно принимали участие в процессе. Одни ограничивались разговором через цепочку, другие водили нас по своим кварталам и дворам, а третьи брали оружие и присоединялись к облаве. Наша группа приросла десятком добровольцев, в основном молодыми мужиками и подростками. Энергия из них била через край. Судя по возне справа и слева и по встречам на перекрестках, поиск врагов шел одновременно и по параллельным улицам.

Солнышко постепенно поднималось и все настойчивее напоминало моему затылку, что я сорок часов на ногах, голоден и изрядно выпивал накануне. В одном из дворов выклянчил у хозяйки сохнущую на веревке наволочку веселенькой расцветки и завязал как бандану. Мелких денег в кармане не оказалось, так что тетенька вдобавок к новой наволочке купит себе новое платье, и еще на туфли останется. С точки зрения моей несчастной головы – хороший обменный курс.

То ли бандиты до этой части городка не дошли, то ли успели вовремя смыться, но мы пока никого не встретили. И слава богу, если честно, потому что слабая боеспособность нашего воинства сомнений не вызывала. Умение зарядить оружие и выстрелить из него не делает обывателя солдатом. Несмотря на энтузиазм.

Аналогичные мысли, похоже, крутились где-то под беретом ПиЭфСи Льюиса. Пару раз сквозь его невозмутимость проскакивало что-то такое… Как будто взрослый пес следит за возней щенков. Особенно когда он смотрел на присоединившихся к нам поутру молодых горожан, полных сил и энтузиазма. Играли мы в пионерские времена в казаки-разбойники и в «Зарницу», так очень похоже было.

Интересно, как к нашему временному командиру обращаться? Я в здешних воинских званиях не разбираюсь, как бы не обидеть человека ненароком. Ладно, попробуем универсальный вариант.

– Шеф, скажи, а что ночью вообще было-то?

– Нападение на Остров. Вероятнее всего, пираты. Воспользовались тем, что во время праздника все пьяные, патрульные корабли у причала и куча гостей. Затопили на выходе из порта какой-то древний сухогруз, безнаказанно высадили десант на частной территории и начали грабежи. Ну а на сдачу заскочили в город, прошерстили банк, магазины, склады, богатые дома. Теперь, видимо, погрузят добычу и уйдут морем.

– А вертолеты?

– Заварушка с того и началась, что по вертолетам на стоянке жахнули из базуки.

– Офигеть…

– То-то и оно. Ладно, работаем дальше.

Мы сдвинулись еще на один дом. Ополченцы пошли проверять двор, мы с Льюисом остались снаружи. Он контролирует улицу вперед, я назад. Еще и стою в тени – красота!

Напротив за домами грохает взрыв и начинается заполошная пальба. На пустой улице мы как прыщ на лбу, поэтому отступаем к входу во двор. Воротные столбы выложены в два кирпича. Мысленно благодарю основательных хозяев и приседаю на колено. Командир остается стоять. Рация у него взрывается скороговоркой военных терминов пополам с шипением. Водим по сторонам стволами. Стрельба тем временем становится более упорядоченной и явно приближается.

– Переулок впереди справа?

– Контролирую. А ты назад поглядывай.

Поглядел. Назад длинная улица и ближайший угол в сотне метров. Мы за укрытием. Опасности сзади в ближайшее время нет.

А пальба все ближе. Не удерживаюсь и смотрю вперед-вправо. Из переулка выбегает пара мужиков с автоматами. Разгрузки на голое тело, татуировки на руках. Заскакивают за угол и в два ствола встречают погоню. У Льюиса снова трещит рация. Один из бегунов поворачивает голову на шум, орет и ведет стволом в нашу сторону.

Его можно понять. Из переулка стреляют, вдоль по улице тоже вот-вот прилетит, а прятаться негде. Только слабая надежда опередить врага. Но мы таким надеждам сбыться не даем.

Два десятка метров для автомата – не расстояние. Все равно что карандашом в мишень тыкать. На светлую стену углового дома еще летят ошметки от бдительного бандита, а я уже навожусь на его коллегу. Тррррах! Тот даже посмотреть в нашу сторону не успел.

Какое же чудо этот новый автомат! «АКМ» здорово забрасывает вверх, а сто третий можно двумя пальцами держать. Прогресс, однако!

Оглядываюсь назад. Улица пуста. Льюис кричит что-то военное в свою рацию, и скоро стрельба из переулка прекращается.

А из глубины двора тем временем бежит наше воинство. Как же так – стреляют, и без них? Выскакивают на улицу и прямиком к телам, пыхтя и толкаясь локтями. Ошалелый командир пару секунд молчит, а потом его командный рык перебивает все остальные звуки, включая стрельбу. Пристыженные ополченцы расходятся на назначенные им посты, а мы опознаемся по радио, чтобы настойчивые стрелки из переулка не восприняли нас как цель. И идем смотреть на дело автоматов своих.

Живое в недавнем прошлом существо, в которое попали из автоматического оружия – зрелище малопривлекательное. Более того, даже автоматическое оружие, в которое попали из другого автоматического оружия – тоже зрелище малопривлекательное. Глядя на изуродованный кусок железа и пластика, Льюис с минуту молчит, а потом тихо и очень спокойно спрашивает:

– Но зачем?

– Я сейчас с чужим автоматом, с убитого снял. Черт его знает, как он пристрелян. Поэтому оба раза целился вместо головы в верхнюю часть корпуса, чтобы хоть куда-нибудь да попасть.

– Попал, не промахнулся… Скажи, у вас, у русских, ненависть к немецкому оружию – она на генетическом уровне, да? Такой Хеклер-Кох не стыдно было бы подарить красивой девушке. Или продать за хорошие деньги. Целый, конечно…

– Прости, командир, но в бою немного не до того… Не до разглядывания будущих трофеев. Есть враг, его уничтожают…

– В бою, солдат, прежде всего выполняют приказ. Был приказ стрелять по этой парочке? Не было. Приказ был контролировать улицу сзади.

– Улица сзади пуста. А здесь все же двое вражеских стрелков… Я решил поддержать огнем.

Честно говоря, ждал в ответ фразу типа «Если вы, штатские, такие умные, то почему строем не ходите?». Но ПиЭфСи Льюис только вздохнул.

Тем временем народу прибавилось. Из переулка пришел другой орденский военный, которому наш командир вкратце пересказал результаты стычки. Понравилось словосочетание «сосредоточенным огнем…», надо будет разучить и пользоваться.

Обоняние – забавная вещь. Иной раз можно не обратить внимания на разлитый на полу уксус, а потом вдруг почувствовать, что соседка через дорогу посадила новый куст в саду. Вот и запах застарелого пота резанул по ноздрям неожиданно. И запах горелого пороха еще. И запах гари. Как будто человек много стрелял, часто сидел у костра, но одежду при этом не стирал. И сам не мылся.

По идее, так вонять могу я – всю ночь на ногах, и настрелялся до звона в ушах. Но запах явно чужой, да и не может настолько густо пахнуть надетая всего полсуток назад футболка. Окружающие меня местные пацаны ночь провели дома и утром оделись в чистое. От них еще дезодорантом пахнет. А вот персонаж в яркой рубашке и шляпе с большими полями… Утром эта рубашка была на светлокожем тощем пацане и болталась на нем как на вешалке. А теперь из-под шляпы темная шея виднеется. И рубашка почти внатяг.